Первый православный храм в городе Асбесте

В январе 1885 года было открыто месторождение асбеста в местности, расположенной в пределах Каменной казенной дачи и называемой Кудельным болотом. Позднее оно было названо Баженовским в честь строящейся железнодорожной станции Баженово.

Открыл месторождение Алексей Павлович Ладыженский, землемер-топограф, член Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ).

Он и еще два члена этого общества создали Товарищество для разработки асбестовых месторождений, каждый из них имел по нескольку участков-приисков, которые получили название Вознесенских. Однако, не начав разработки. Товарищество продало свои 10 участков приехавшему французскому барону Жирарду-де-Сукантону. Несколько позднее он купил еще четыре участка.

Приобрел асбестовые прииски и польский дворянин Альфонс Фомич Поклевский-Козелл, крупный промышленник, владелец винокуренных и пивоваренных заводов, золотых приисков, медных рудников, земельных и лесных угодий. После его смерти в 1890 году все наследство перешло трем его сыновьям.

Открытие Баженовского месторождения асбеста привлекло сюда и других многочисленных предпринимателей, сделавших ряд заявок и получивших отводы для разработки асбеста. Стал владельцем прииска и польский дворянин П.О. Корево, который был сначала управляющим прииска, потом взял его в аренду, а затем выкупил.

Началом разработки месторождения считается 1889 год, когда горным департаментом было разрешено производить добычу, и были добыты первые тонны асбеста.

На рудниках-предприятиях по добыче асбеста трудились сезонно крестьяне из окрестных сел и деревень, куда управляющие приисков направляли своих вербовщиков, агитировавших людей работящих, непьющих, хороших мастеровых для работы на Кудельке. Закончив весенние полевые работы, отпраздновав Вознесение Господне, отправлялись крестьяне на заработки. Они строили себе землянки, лачуги на бортах карьеров. Трудились по 10-11 часов в сутки, вручную добывая асбест с помощью каелок, ломов, молотков и лопат. С наступлением осенних полевых работ возвращались домой.

Слухи об открывшихся асбестовых приисках распространились далеко за пределами Екатеринбургского уезда. Жители разных мест писали письма в контору на станцию Баженово с просьбой принять их на службу. Так появились на приисках «зимогоры», люди, которые оставались здесь на постоянное жительство.  Для многих прииски стали новой родиной.

На каждом прииске был свой управляющий, которого назначал владелец. От управляющих зависела вся повседневная жизнь и работа приисков. В 1903 году на Вознесенском прииске появился новый управляющий Э.Э. Сведберг. Это был молодой 32-летний инженер-механик. Он начал свою трудовую биографию кочегаром морского пароходства в Финляндии. Работал и учился одновременно, был слесарем ремонтных мастерских на железной дороге, геодезистом, знал горное дело. Став управляющим Вознесенского прииска, он много сделал для развития его производства и обустройства быта работников, повысил поденную плату, квалифицированным семейным рабочим давал беспроцентную долгосрочную ссуду.

Для жителей приисков строились жилье, магазины, больницы. В 1905 году были открыты две школы: трехклассная на Полевском и четырехклассная на Вознесенском приисках. Действовала на приисках с 1911 года (судя по Метрическим книгам) православная походная церковь. В 1911 и начале 1912 года служил в ней походный священник Михаил Пономарев. С февраля 1912 г. к службе в походной церкви приступил священник Георгий Ермолаевич Азряков. Родился о. Георгий в 1882 году, окончил два класса Духовной семинарии, в 1900 году стал служить псаломщиком, а в 1901 году был рукоположен в диакона. Служил в Екатеринбургском Кафедральном соборе (по данным за 1905 г.) диаконом на вакансии иподиакона. В 1909 году был рукоположен в иерея, служил в Богородицкой церкви при Покровской женской общине села Грязновского Камышловского уезда. В 1912 году был награжден правом ношения набедренника. В этом же году о. Георгий был направлен заведовать походной церковью на Асбестовых копях.

Количество треб, совершавшихся в походной церкви, ежегодно возрастало: в 1911 г. их было 117, в 1912 г. – 187, в 1913 г. — 283, в 1914 г. — 331. Походная церковь не удовлетворяла потребностям растущего населения приисков в духовной пище. Нужен был настоящий храм Божий.

Как было принято решение о строительстве православного храма, свидетельствует архивный документ, в котором написано: «За последние годы производительность асбестовых рудников стала сильно развиваться, соразмерно с развитием стал увеличиваться и контингент жителей, служащих, также постоянных и пришлых рабочих. Господа управляющие рудниками инженеры Богдан Владиславович Лозинский и Эдвин Эрикович Сведберг, учитывая это, озаботились о том, чтобы жители рудников не оставались без насущной духовной пищи. В начале 1913 года возбудили ходатайство перед господами владельцами рудников Викентием Альфонсовичем, Станиславом Альфонсовичем Поклевскими-Козелл и Вильямом Ивановичем Жирардом, которые, как и всегда, отнеслись к этому вполне сочувственно и распорядились о немедленной постройке, исключительно на их средства, Православного храма на рудниках».

Управляющие организовали строительный комитет, в состав которого вошли служащие их рудников: бухгалтер В.Е. Вольхин, смотрители рудников К.А. Захваткин и Н.Н. Александров, техник Н.П. Великанов. Председателем строительного комитета был избран Н.Н. Александров. Советником при строительном комитете был приглашен священник Грязновской общины о.Георгий Азряков.

Прошение управляющих асбестовыми рудниками о строительстве храма было направлено в апреле 1913 года Преосвященнейшему Митрофану, Епископу Екатеринбургскому и Ирбитскому, на котором он наложил резолюцию: «Призываю Божие благословение на начало доброго святого дела и желаю ему скорейшего осуществления». Одновременно им были утверждены члены строительного комитета.

В июне 1913 года был утвержден типовой проект деревянной походной церкви. По проекту церковь восьмигранная, с колокольней, в здании три печки в железных кожухах с герметичными топками, вентиляторами и душниками; окна с двойными рамами, форточками, между рамами металлические решетки. Фундамент здания из камня с продухами из кирпича. Под полом кладовая, выложенная кирпичом. Верх здания закрыт железом.

Можно было приступать к работе, но начальство Уральских горных заводов затягивало вопрос о разрубке площади под постройку и бесплатном отпуске леса. В разрешении этого вопроса большую помощь оказал протопресвитер Алексей Андреевич Ставровский*, благочинный С-Петербургского Адмиралтейского собора. Едва ли мы теперь сможем узнать, почему именно к нему обратился строительный комитет с просьбой стать его членом в качестве духовного пастыря, поборника и покровителя православной веры.

*«Настоятель С.-Петербургского Адмиралтейского собора, священномученник протоиерей Алексей Андреевич Ставровский родился 2 марта 1834 г. в селе Сижно Гдовского уезда С.-Петербургской губернии в семье потомственного священника, происходившего из древней русской духовной семьи. Учился в Духовной семинарии, затем в Духовной академии, которую закончил с ученой степенью кандидата богословия в 1861 г. Служил преподавателем Александро-Невского Духовного училища. Был рукоположен в сан пресвитера Петропавловской церкви С-Петербургского Военного Клинического госпиталя, а с 1896 г. по день своей кончины был настоятелем С-Петербургского Адмиралтейского собора.

Отец Алексий обладал особым даром проповедничества и благотворным влиянием на своих прихожан, что побудило к назначению его благочинным всех церквей военного и морского ведомства, а последние 22 года (1896-1918) о. Алексий занимал почетный пост настоятеля Адмиралтейского собора Святителя Спиридона Тримифунтского. Святейший Патриарх Тихон назначил А.А. Ставровского исполняющим должность протопресвитера военного и морского духовенства, в которой он и принял мученическую кончину.

В августе 1918 г. в Петрограде эсером Канегиссером был убит руководитель петроградской ЧК Урицкий. После его убийства по постановлению петроградской ЧК было расстреляно, потоплено более 1000 ни в чем не повинных людей. В числе заложников летом 1918 года был арестован и о.Алексий Ставровский. Вместе с группой арестованных содержался сначала в одной из тюрем Петербурга, затем был переведен в Кронштадт. Во время своего заключения он сохранил удивительную бодрость духа, утешал сотоварищей по узам и даже каким-то образом причащал их Святых Христовых Таин. Вскоре после перевода в Кронштадт арестованных вывели из тюрьмы, построили в ряд и объявили, что за убийство Урицкого каждый десятый будет расстрелян, а остальные освобождены. Десятым стоял молодой священник, о.Алексий сказал ему приблизительно следующее: «Я уже стар, мне недолго осталось жить; в жизни я получил всё, что было можно; жена моя старуха, дети мои все на ногах; иди себе с Богом, а я стану на твое место». Он встал на место молодого священника и был расстрелян. Дата смерти А.А. Ставровского неизвестна, вероятно, это было в конце сентября или в октябре 1918 года. Место погребения тоже неизвестно, вероятнее всего — воды Финского залива».

Получив любезное согласие от А.А. Ставровского, далее строительный комитет обратился к нему с просьбой о возбуждении ходатайства перед начальством Уральских горных заводов о разрубке площади под постройку и бесплатном отпуске леса.

В результате содействия А.А. Ставровского вопрос этот был разрешен, и сентябре 1913 года Из Екатеринбургской духовной консистории пришло сообщение о безвозмездном отводе для постройки храма и дома для духовенства участка земли площадью 2160 кв. сажен из 399 квартала горнозаводской Монетной дачи с бесплатным отпуском 2164 сосновых бревен.

Связь с протопресвитером А.А. Ставровским продолжалась до окончания строительства храма. Вот выдержка из его письма от 9 мая 1914 г. строительному комитету: «Любезное извещение от 2-го сего мая о ходе работ по постройке дорогого для нас храма я получил 7-го сего мая. Премного благодарю Комитет за таковое сообщение. Несказанно радуюсь успешным работам по постройке Дома Божия. Мысленно присутствую с членами Комитета при неутомимых работах на святое дело и радостно приветствую с закладкой храма.

Да будет благословение и милость Божия на вновь строящемся храме и благочестивых его строителях».

Техническое наблюдение за постройкой храма принял на себя горный инспектор С.Ф. Длугоборский.

18 мая 1914 года Пресвященнейшим Митрофаном, епископом Екатеринбургским и Ирбитским был освящен престол строящейся церкви «в честь и память Успения Преблагословенной Владычицы Богородицы и Приснодевы Марии».

Газета «Уральская жизнь» откликнулась на это событие заметкой «Освящение престола», в которой говорилось, что храм сооружается на пожертвования рабочих и служащих рудников. Строительный комитет не замедлил дать опровержение в газету: «Заметка положительно не соответствует действительности, а именно Православный Храм на здешних рудниках сооружается не на пожертвования рабочих и служащих, а исключительно на средства гг. владельцев вышеуказанных двух рудников, которыми ассигнована на постройку храма вполне достаточная сумма с правом перерасходования, в случае необходимости, сверх сметы».

О том, что строительный комитет с разрешения хозяев рудников не жалел средств на благоукрашение строящейся церкви, свидетельствует письмо из строительной конторы инженера Г.Г. Торульф (С.-Петербург): «Многоуважаемый Николай Николаевич! С Вашим иконостасом я теперь посетил все правления, указанные Вами, но с малым успехом. Императорский фарфоровый завод не принимает частных заказов… На каждом месте почти при предъявлении чертежей пришлось мне слышать: «Но и выдумали  себе иконостас, в столицах нет, а они на Урале в лесу хотят иметь. А священника какого желают иметь, наверно золотого».

Пришлось заказать изготовление иконостаса в иконостасной мастерской Н.Н. Антипина (г.Екатеринбург). Результатом работы строительный комитет остался доволен и выдал владельцу мастерской такое удостоверение: «Сделан липовый полированный без позолоты иконостас, а также закрылосные  киоты и липовые же престол и жертвенник в алтарь. Все работы выполнены добросовестно и аккуратно, со знанием своего дела и с выдающимся художественным вкусом. Как отдельные детали, так и резьба сделаны очень красиво и прочно».

Работы по постройке храма успешно продвигались и вполне могли бы быть закончены в срок, если бы не начавшаяся летом 1914 года Первая мировая война. Хотя строительство храма по решению владельцев рудников продолжалось, появились препятствия с заготовкой материалов и церковной утвари. Заказы строительного комитета торговцами и заводами или исполнялись очень медленно, или совсем не исполнялись. Были задержки и в перевозках грузов по железным дорогам. Так «Стекольный завод Ю.С. Нечаева-Мальцова наследника» в С.-Петербурге, которому было заказано изготовление крестов, сообщал: «Срок изготовления крестов мы принуждены назначить, ввиду военной мобилизации, а, следовательно, весьма ограниченного количества рабочих рук по этой специальности, полтора месяца». Одновременно завод информировал, что кресты будут сплошь покрыты хрустальными и цветными шлифованными камнями, и что хрустальные сияния над иконостасом изготовляются и по изготовлении тотчас же будут высланы.

Трудно сказать, действительно ли были получены и установлены на храм именно такие кресты, как значится в письме, т.к. достоверных подтверждений этому у нас нет.

В августе 1915 г. были получены колокола в количестве 7 штук, изготовленные на «Величайшем колокольном заводе Поволжья И.А. Привалова» под фирмой: бр. Приваловы в Нижнем Новгороде, Канавино. Строительный комитет информировал г-на Привалова: «Колокола получены, подняты. Подбор колоколов сделан очень удачно».

Иконы в количестве 21 штуки были написаны Екатеринбургским художником живописи Голиковым Константином Михайловичем, согласно выбранным комитетом рисункам, причем 19 икон написаны на дереве и 2 на стекле (на сияниях).

Строительство храма шло к завершению. Освящение его первоначально было назначено на июль 1915 года, но по различным причинам срок переносился сначала на август, потом на октябрь, а состоялось оно 3 ноября  1915 года. Праздник по столь торжественному случаю был грандиозный. Съехались многочисленные гости из Екатеринбурга, Перми, из соседних сел и деревень. Малиновый звон колоколов созывал в храм местное население.

Согласно справке строительного комитета постройка храма обошлась в 23200 рублей, в том числе 18200 рублей внесено в равных частях владельцами приисков Поклевскими-Козелл и бароном Жирардом-де-Сукантоном, а 5000 рублей были переданы В.И. Жирардом из личных средств на внутреннее великолепие храма. Кроме того в комитет поступило еще три щедрых пожертвования со специальным назначением, а именно: от почетного члена строительного комитета А.В. Поклевского-Козелл на сооружение на наружной стене алтаря иконы Успения Пресвятой Богородицы в резном киоте с площадкой, окруженной барьером тоже резной работы. От И.О. Корево – 2000 рублей на приобретение большого колокола. Управляющий Э.Э. Сведберг пожертвовал большое паникадило, которое явилось существенным украшением храма.

Кроме того, при сооружении храма, с разрешения епархии  и согласия владельцев, на соседних копях были установлены кружки для сбора пожертвований на внутреннее украшение храма.

Православная Успенско-Богородицкая церковь вошла в строй действующих, стала духовным центром населения асбестовых рудников. При ней был открыт самостоятельный приход с причтом в составе священника Георгия Азрякова, диакона и псаломщика. В архивных документах упоминается имя старосты Н.Г. Долгих и сверхштатного почетного псаломщика Семена Константиновича Шилова, который характеризуется, как примерный христианин, ревнитель Церкви Православной, хороший чтец. Церковно-приходской совет ходатайствовал о посвящении  его в стихарь.

О внешнем облике и расположении церкви рассказал в своих воспоминаниях известный асбестовский художник Владимир Андреевич Абаскалов, который был из семьи первопоселенцев приисков. «Если не ошибаюсь, поселковая церковь была построена в 1913-1915 годах, располагалась она недалеко от старого рынка, который был на южном берегу Щучьего озера. Неподалеку находились прииски Поклевский и Вознесенский.

Церковь была деревянной, каменных сооружений тогда еще не было. Внешне достаточно скромная, маковки, по-моему, были выкрашены в зеленый цвет. Почему-то запомнились кресты, они были желтыми, не берусь утверждать, что позолоченными. Детская память сохранила впечатления и от внутреннего убранства: пышный иконостас, красивые оклады… Помню своеобразные тумбы с наклоном, похожие на трибуны. На них были маленькие иконы святых угодников. Пока бабушка молилась, я разглядывал на этих тумбах лики святых…»

А вот какие воспоминания детских лет сохранились у Галины Александровны Степановой (Ярцевой), человека в Асбесте известного, ветерана Великой отечественной войны и журналистики. «Год это был, наверное, 1927 или 28-й. На берегу Щучьего озера стояла церковь деревянная, рубленая из крупных почерневших бревен с зелеными куполами и позолоченными крестами. Запомнилось крылечко высокое, красивое, с перилами, много ступеней. Внутри церкви красивая люстра (паникадило), она еще долго оставалась, когда церкви не стало, а был клуб. Около церкви красивая чугунная литая оградка. Здесь был похоронен какой-то священник. Помню звон колоколов по большим праздникам. Мы жили далеко от церкви, но было слышно. В престольные праздники очень здорово, весело было: колокола звонили, гармошка играла, Петрушка приезжал. Ярмарки устраивали на рынке, который был недалеко от церкви. А потом –страшное событие, когда церковь ломать стали. Мама рассказывала, как кресты снимали: потянут за веревки, они наклонятся, а потом снова на место встанут. Бабы плачут, молятся…» В стихах Галины Александровны неоднократно всплывает образ утраченной в богоборческие времена церкви.

Кстати, Галина Александровна была крещена в Успенской церкви священником о. Александром Троицким и диаконом Иоанном Фирсовым. Родилась она 3 мая 1919 года. Отец ее Александр Петрович Ярцев был старый революционер, коммунист, человек неверующий. А мама Екатерина Алексеевна верила в Бога, украдкой молилась. Детей отец воспитывал атеистами, в церковь они не ходили. Только иногда Галя с подружкой украдкой забегали в церковь, может быть поэтому о внутреннем убранстве ее кроме красивой «люстры» и «монашенки в черном» мало что сохранилось.

С годами мировоззрение Галины Александровны менялось, и постепенно она становилась истинно верующим православным человеком.

Немаловажную роль в деятельности церковной общины играл один из первопоселенцев, ставший потом известным на приисках человеком, Максим Федорович Маненков. Родился и вырос на Волге. В 1904 году женился и вместе с женой приехал на асбестовые прииски из Саратовской губернии. Работал на прииске Корево десятником. После 1917 года заведовал строительным цехом Ильинского рудника. Окончил двухгодичные строительные курсы, был грамотным специалистом. Легко составлял сметы, делал чертежи, лично проектировал улицу Калинина, построил там себе дом. Люди шли к нему с разными житейскими вопросами, он никому не отказывал, всем помогал, кому советом, кому делом. Люди с почтением называли его «хозяином улицы …»

В 1913 году в семье Маненковых родился сын Виктор, о чем свидетельствует запись в метрической книге того года. Крестил новорожденного священник походной церкви на асбестовых копях о.Георгий Азряков. В православном музее при Князе-Владимирском храме находится копия «Выписи из метрической книги», заполненная собственноручно о.Георгием. Документ этот передан музею внучкой М.Ф. Маненкова — Перелыгиной Ольгой Викторовной, проживающей в г.Асбесте. Кроме того, ею переданы в дар музею евангелие, принадлежавшее деду, его семейная фотография и подсвечник.

Радость православных верующих после постройки храма была недолгой. С установлением Советской власти наступили богоборческие времена. Декретом Совнаркома от 23.01.1918 года Церковь была отделена от государства. В 1922  году Совнаркомом был принят декрет об изъятии церковных ценностей. В архивных документах имеется акт от 22 мая 1922 года об изъятии церковных ценностей Успенской церкви с указанием веса и стоимости церковных драгоценных металлов. Были изъяты дарохранительница серебряная позолоченная, Евангелие большое в серебряной оправе с позолотой, два серебряных креста, серебряный потир с дискосом, звездицей, лжицей и двумя тарелочками.

Этим же актом комиссия наметила другие предметы церковного обихода, подлежащие изъятию, но временно оставленные в храме. Акт был составлен с участием священника о.Александра Троицкого и специалиста по определению металлов тов.Азрякова.

Тяжело переживал эти события, связанные с изъятием церковных ценностей, а позднее с решением поссовета о снятии колоколов и передаче церкви под школу, упомянутый выше Максим Федорович Маненков. Он неоднократно обращался в исполком с просьбами отменить арендную плату, в Екатеринбургскую уездную комиссию – с просьбой возвратить изъятые церковные ценности, необходимые для богослужений, но все обращения были безрезультатными.

В 1924 году началась кампания по закрытию Успенско-Богородицкой церкви и размещению в ней школы. Дело это тянулось до апреля 1927 года, когда по ходатайству Асбестовского поселкового совета Президиум Свердловского окружного исполкома принял постановление о закрытии церкви и использовании здания под школу. Президиум Уральского облисполкома это постановление утвердил. Теперь необходимо было санкционировать решение о закрытии церкви в Москве во ВЦИКе (Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете).

Успенско-Богородицкому религиозному обществу объявили решение о закрытии церкви и передаче здания под школу, но предоставили право подачи во ВЦИК в 2-х недельный срок жалобы верующих. Церковная община во главе с председателем церковного совета Мельниковым Николаем Павловичем воспользовалась этим правом и в августе 1927 года на общем собрании прихожан, на котором присутствовал 151 человек, решила срочно ходатайствовать перед ВЦИКом об отмене постановления областных властей. В результате в Президиум Уральского облисполкома пришло письмо из ВЦИКа, датированное 10 сентября 1927 года «… По поручению Председателя ВЦИК тов.Калинина М.И. секретариат ПредВЦИК просит выслать Ваше постановление и исчерпывающий доклад по делу. До решения дела ВЦИКом здание церкви должно быть оставлено в пользовании верующих».

А в апреле 1928 г. в адрес Уральского облисполкома пришла «Выписка из протокола № 49 заседания Президиума Всероссийского Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов от 26 марта 1928 года», в которой говорилось:

«Слушали: Ходатайство группы верующих Успенско-Богородицкой церкви Асбестовых рудников Уральской области об отмене постановления Президиума Уральского Облисполкома от 7 апреля 1927 года о закрытии указанной церкви.

Постановили:

1. Ходатайство  удовлетворить.
2. Постановление Уральского Облисполкома отменить. Предложить ему оставить здание церкви в пользовании верующих.

Секретарь ВЦИК                           А.Киселев»

Но Асбестовский поселковый совет под давлением «воинствующих безбожников» не смирился с таким решением и продолжил борьбу за отнятие церкви у верующих. На его очередное ходатайство о закрытии церкви Президиум Свердловского окрисполкома принял постановление от 17 октября 1929 года: «В виду того, что по сообщению Асбестовского поселкового совета: а) число верующих Асбестовской религиозной общины достигает 1300 человек, б) другого церковного здания на рудниках не имеется, в) со стороны религиозной общины не имеется нарушений  договора на пользование зданием церкви – ходатайство Асбестовского поссовета отклонить».

Борьба только разгоралась. В ход пошли постановления общих собраний рабочих, учащихся, членов кружка юных безбожников, ячейки ВЛКСМ, отрядов юных пионеров и т.д. Состоялась первая конференция «Союза воинствующих безбожников», на которой звучали призывы к учащимся Асбеста, всем общественным организациям и трудящемуся населению рудников «помочь уничтожить очаг религиозного дурмана и на его месте построить очаг пролетарской культуры». Предлагалось передать здание церкви под детский клуб. Была проведена подготовительная работа в различных коллективах по проведению демонстрации. Так, при проведении общего родительского собрания в школе четырехлетке №1 22 декабря по вопросу «Религия и воспитание подрастающего поколения» предлагалось провести демонстрацию вместе с детьми. Во время демонстрации снять колокола и купол церкви, сжечь иконы напротив церкви. Церковь отобрать под детский клуб.

Демонстрация состоялась. Вот что писала газета «Асбестовский рабочий»: «24 декабря рабочие, молодежь, учащиеся показали свое недовольство, выйдя на улицу в 5 тысяч человек, требуя сбить никому не нужный крест на куполе и передать помещение под культурный отдых тем, на потные деньги которых построена церковь. Колокола передать в фонд индустриализации. Демонстранты вокруг церкви, ликование, крики: «Даешь, закрыть, опечатать, ура …» и с другой стороны на этом ничтожном островке религиозного дурмана полтора, два десятка старушенций, прижавшихся к дверям в безумном страхе …»

В другой статье эта же газета писала: «Верующих группа. Средняя посещаемость церкви 5-10 старух, отживших свой век – кандидатов в царство небесное. И вот на радость и во спасение душ этих божьих старушек трезвонят колокола. Для культуры нет помещения! Для бескультурья – есть. Есть прекрасное здание, построенное на деньги рабочих прежними управителями. Это здание можно с успехом использовать под комсомольский, физкультурный клуб».

В результате всех этих выступлений «воинствующих безбожников» церковный совет вынужден был написать заявление поссовету об отказе от пользования церковью и просил освободить священника, не требовать более с общины никаких налогов и разрешить отпраздновать последнее Рождество.

25 января 1930 года Президиум Свердловского окружного исполкома согласился с решением Асбестовского поселкового совета о закрытии церкви.

Так закончилась история первой православной церкви в Асбесте.

Но история здания церкви на этом не закончилась. Возможно, что в нем первоначально располагалась школа или детский клуб. Старожилы вспоминают, что там были различные организации, в том числе нарсуд. В здании была сделана реконструкция, за счет перекрытия стало два этажа.  В военные годы это был жилой дом. Ветеран  труда завода АТИ Вера Ивановна Барабанова рассказывала, что их семью (мать и ее с сестрой) эвакуированную из Ленинграда, поселили в 1942 году в этом доме. Там было 10 квартир, по 5 квартир на этаже. Здание не отапливалось из-за отсутствия дров, было холодно. Когда жильцов расселили, в здании находилась швейная мастерская, где работали военнопленные.

По воспоминаниям старожилов в начале 60-х годов от здания оставались только нижние венцы, верх, возможно, разобрали на дрова или другие нужды. А потом территория, где оно находилось, «ушла» в карьер.

У дома, принадлежавшего священнику, своя история. В Доме Творчества о нем имеются такие сведения: «Ребятам предоставили свою комнату в здании около деревянной церкви, в котором размещались Совет, Райком партии, Райком комсомола. Это здание принадлежало попу. После того, как закрыли церковь, поп выехал из рабочего поселка Асбест, а его дом отдали под служебные помещения».

В апреле 2009 г. в «Музее истории православия в Асбесте» при Князе-Владимирском храме произошло неординарное событие: настоятелю прихода о.ПавлуАлабушеву был передан в дар музею макет утраченной в богоборческие времена Успенско-Богородицкой церкви. Изготовил макет житель г.Екатеринбурга Пупков Валерий Валентинович.

Во время поисков архивных документов в ГАСО были обнаружены чертежи Успенской церкви. У организаторов музея появилась мысль о создании по ним макета. Первоначальные поиски в Асбесте изготовителя макета ни к чему не привели. Пришлось обратиться с просьбой к Валерию Пупкову, человеку творческому, имеющему опыт работы с реставрацией и написанием икон. Идея сделать макет церкви ему понравилась, т.к. давно хотел попробовать свои силы в таком деле. Получив благословение у своего духовника о.Петра, с интересом занялся подготовительной работой. Прежде всего нужно было выполнить компьютерную обработку чертежей, очистить темный фон, чтобы можно было их читать. Эту работу сделал его сын Александр. Все размеры чертежа Валерий перевел в современную метрическую систему, выбрал масштаб, стал подбирать необходимые материалы, делать заготовки деталей и т.д.

Валерий знал от родственников, что с ликвидацией церкви в Асбесте как-то связан его дед, но не знал подробностей. Когда же он ознакомился с копиями архивных документов с подписью «Пупков», он смог воочию убедиться в роли своего деда Пупкова Василия  Яковлевича в этой истории. И тогда у внука родилась мысль, что его работа над макетом должна быть покаянным трудом во искупление грехов деда перед Господом Богом и православными верующими Асбеста.

Кем же был его дед Пупков Василий Яковлевич. Родился он в 1904 году, фамилию свою унаследовал от отчима, т.к. родной отец Шарнин Яков Федулович (бывший священник церкви в г.К.-Уральском) умер, когда сыну был всего один год. В 1926 г. был призван в ряды РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии), участвовал в боях во время операции против банд басмачей в Туркестане в 1927 году, был награжден кинжалом за успешное выполнение задания. В январе 1929 года был направлен по линии военкомата в Асбест, где его избрали депутатом Асбестовского поселкового совета, работал секретарем поссовета.

Этот 1929 год был самым ожесточенным в борьбе «воинствующих безбожников» за уничтожение Успенской церкви и изъятие здания ее у православных верующих. Народные массы требовали у поссовета решительных действий, о чем свидетельствует выдержка из статьи «Мы требуем немедленно закрыть церковь» в газете «Асбестовский рабочий».

«В наказ поселковому совету был включен пункт об отобрании церкви, но поссовет до сих пор не выполнил волю избирателей. Да и выполнит ли? Скоро перевыборы советов, что скажут члены совета перед рабочими на отчетных собраниях?

Мы требуем совет ответить нам, что сделано для закрытия церкви? В интересах большого развертывания культурных начинаний, в интересах всех сознательных рабочих мы требуем немедленно закрыть приют десяти слепо верующих старух и передать его под клуб …»

Под статьей стоят подписи известных асбестовцам людей.

Поселковый совет и его секретарь должны были считаться с волей народных масс, принимать меры, но это не снимает с них личной ответственности за творимые деяния.

В 1932-33 г.г. Пупков В.Я. работал в редакции газеты «Асбестовский рабочий» зам.ответственного редактора, техническим редактором, ВРИО редактора. Занимался военной подготовкой допризывников, как политрук Октябрьского учебного пункта, командир запаса, за что Асбестовский райсовет ОСОВИАХИМа наградил его грамотой и биноклем.

В годы Великой отечественной войны защищал Родину с оружием в руках.

Такова непростая судьба этого человека. Сказалась ли как-то его богоборческая деятельность в Асбесте на дальнейшей жизни? По-видимому, сказалась и не только на его судьбе, семейной жизни, но и на судьбе родных и близких.

This slideshow requires JavaScript.

История молитвенного дома

Оставшись без своей Успенско-Богородицкой церкви, закрытой местными властями в январе 1930 года, православные верующие Асбеста стали ездить молиться в Свердловск, Камышлов, Н.-Тагил, Верхотурье, К.-Уральский, Тобольск и другие места. Собирались молиться в домах в п.Черемша, в Больничном городке, когда появились коллективные сады, молились там в домиках.

Инициатива строить церковь в Асбесте исходила от Евгении Филипповны Беспаловой – простой, не очень грамотной женщины, но истинного подвижника православной веры. Работала она до пенсии кочегаром котельной на фабрике № 6 комбината «Ураласбест». Часто ездила в Камышлов молиться, одно время даже проживала там при храме. Там ее и благословил на организацию церкви в Асбесте о.Владимир Зязев, ныне митрофорный протоиерей, первый помощник Правящего Архиерея Екатеринбургской епархии, настоятель храма в честь Рождества Христова в г.Екатеринбурге. А в то время о.Владимир опекал Камышловскую церковь. Немало пришлось Евгении Филипповне походить к местным властям, чтобы добиться разрешения на открытие церкви, не раз ездила к о.Владимиру, говорила, что ничего не получается. А он наставлял: «Я тебя благословил, значит получится. Иди и делай».

Пришлось ей ехать за разрешением в Москву на прием к правительству А.Н. Косыгина. Вместе с нею ездили Матрена Павловна Стукова и Екатерина Николаевна Ширяева. Разрешение было получено, после чего дали согласие и местные власти. Организовали «двадцатку», т.е. 20 человек, необходимых для регистрации церковной общины.

В состав учредителей религиозной общины вошли пенсионерки:

1. Беспалова Евгения Филипповна, 1932 г.р.
2. Ширяева Екатерина Николаевна, 1926 г.р.
3. Фролова Марина Ивановна, 1914 г.р.
4. Данилова Парасковья Алексеевна, 1925 г.р.
5. Меткалова Анна Кузьминична, 1926 г.р.
6. Бабкина Валентина Григорьевна, 1916 г.р.
7. Котенева Александра Степановна, 1918 г.р.
8. Ященко Марфа Алексеевна, 1916 г.р.
9. Служаева Нина Васильевна, 1921 г.р.
10. Громина Надежда Ивановна, 1914 г.р.
11.  Аникина Марфа Максимовна, 1917 г.р.
12. Никитина Анна Ивановна, 1921 г.р.
13. Савыкова Евдокия Павловна, 1904 г.р.
14. Патрушева Анастасия Васильевна, 1909 г.р.
15. Лобанова Агния Ивановна, 1930 г.р.
16. Казачинская Анна Федоровна, 1918 г.р.
17. Артемьева Мария Ивановна, 1916 г.р.
18. Новоселова Елена Яковлевна, 1918 г.р.
19. Атемасова Марфа Леонтьевна, 1913 г.р.
20. Шабалина Лидия Николаевна, 1942 г.р. (работала сторожем в д/с №30)

Председателю горисполкома Пинаеву Ю.Г. направили следующее заявление: «Мы, православные верующие г.Асбеста и прилегающих к нему поселков, 20 человек членов церковной «двадцатки» и 184 человека христиан обращаемся в Асбестовский горисполком с просьбой зарегистрировать нас, как действующую общину Русской Православной Церкви. Для удовлетворения наших духовных нужд просим выделить нам помещение или дать возможность купить дом на свои средства, т.к. ближайшая церковь находится от нас на расстоянии около 100 км, и через это посещение церкви является физически и материально трудным, а многим невозможным. Понимая и горячо поддерживая добрые перемены в нашей стране, и зная из печати, телевидения и радиовещания о том, что перестройка коснулась и верующих, т.е. открываются церкви и моленные дома, мы обращаемся к Вам с просьбой дать нам возможность справлять наши духовные нужды, не выезжая за пределы города. В свою очередь мы обязуемся не нарвушать действующее законодательство и быть истинными тружениками на почве любви, мира и согласия.

25.04.88 г.

Заявления членов двадцатки и подписи христиан прилагаются»,

Вот как вспоминает о событиях того времени Агния Ивановна Лобанова:

«Мы приехали на Рождество в Камышлов. Там встретились с Евгенией Филипповной, она там даже и жила при храме. Было это в 1987 году, нас было четверо (все жители п.Малышева). Евгения Филипповна спрашивает: «Хотите, чтобы церковь была в Асбесте? Давайте пишите список всех желающих». Ну мы такой список составили, деньги стали собирать. Пожертвования собирали Анастасия Илларионовна Боровских, Нина Васильевна Служаева».

Из воспоминаний другой активистки благого дела Елизаветы Семеновны Шулятьевой: «Тогда мы молились все лето в коллективном саду. Женя (Е.Ф. Беспалова) говорит: «Хочу построить храм». Я спросила: «Где чего возьмем? Деньги нужны». Отвечает: «С Божьей помощью соберем, сколько сможем. Надо начинать». Стали собирать. Давали, кто сколько может – кто 50 копеек, кто рубль-два, а кто и десятку. И по 100 рублей было, и больше. Некоторые говорили: «Откуда знаем, на что деньги собираете, может, по себе разберете». Стыдно, неловко и обидно было за таких людей».

Активными сборщиками пожертвований на молитвенный дом были Серафима Александровна Пенягина, Анна Кузьмовна Меткалова, Елизавети Семеновна Шулятьева и другие. Они же и своих денег не жалели на благое дело.  Собрали 6000 рублей, купили с разрешения горисполкома дом № 19 на улице Луговой у Устьянцевой Анны Матвеевны (договор от 27.11.88 г.).

Комнату перегородили простыней, повесили бумажные иконочки, поставили стол. Люди стали приносить – кто полотенце, кто икону, кто что. Стали собираться, молиться, акафисты, каноны читать. Алтаря сперва не было.

Однажды в молитвенный дом пришел молодой человек Саша Игонин. Он был уже опытным псаломщиком, с 1974 года ходил в Ивановскую церковь г.Свердловска. Он приехал к матери в пос.Рефтинский, узнал, что в Асбесте молитвенный дом есть, пришел туда и остался в нем служить. Он оказал неоценимую помощь в то время, знал всю службу, служил акафисты, каноны. До назначения батюшки за счет пожертвований покупал церковные книги. Уже в декабре 1988 года стали ездить в епархию за товаром.

Отец Александр Игонин рукоположен в иереи несколько лет назад. До этого был псаломщиком, певчим, регентом, диаконом. Ему довелось послужить в 10 храмах, но всю душу вложил при закладке храмов в Асбесте, в пос.Рефтинском, храма во имя Святого Великомученика Пантелеимона в психиатрической больнице и прихода во имя Святителя Иннокентия митрополита Московского в Екатеринбурге.

Вот что вспоминает о.Александр Игонин: «Я пришел в молитвенный дом 21 ноября 1988 года на день Архангела Михаила. Они (прихожане) уже собирались, служили акафисты и каноны. Я остался служить псаломщиком. Четыре месяца были без священника. Приобрели еще один дом – родительский дом Екатерины Ширяевой. В маленьком доме прорубили вход. Алтарь сделали. Владыка Мелхиседек освятил церковь во имя Святого равноапостольного князя Владимира, т.к. шел 1988 год – юбилейный год тысячелетия крещения Руси. А иначе следовало бы назвать ее во имя Успения Пресвятой Богородицы в честь утраченной церкви. На архиерейскую службу певчие из Свердловска приезжали.

В феврале 1989 г. настоятелем прихода стал отец Николай Кадомцев, взялся за труды. До него служить приезжали заштатные священники: о.Николай Зеленин, маститый старец, ныне покойный; о.Владимир Зязев, о.Александр из К-Уральского и другие.

Художник Андрей Васильев сделал первый куполок. На ворота прибили деревянный крест. Люди пошли. Мы окрестили в те годы сотни людей, до 80-100 человек за один раз крестили, бывало.

Мы стояли у истоков. Бабушки на себе церковь строили …»

О приобретении икон договаривались в различных церквях Свердловской епархии. В архивных документах прихода сохранилась копия письма уполномоченному Совета по делам религий по Свердловской области  т. Смирнову В.П. с просьбой оказать содействие в приобретении икон для молитвенного дома в церквях: Петро-Павловской г.Талицы, Никольской  с.Николо-Павловское, Параскевинской с.Савино, Покровской г.Камышлова, церковные советы которых готовы были передать ряд икон.

Разрешение уполномоченного было получено, подписано 6 декабря 1988 г., и уже в декабре 1988 г. и январе 1989 г. иконы и два распятия были привезены в молитвенный дом. За иконами ездили Е.Ф. Беспалова, А.И. Лобанова, К.Н. Климина и другие. А.К. Меткалова и П.А. Данилова привезли распятие. Ехать пришлось на перекладных, с большими трудностями. Второе распятие и иконы из Камышлова привезла М.А. Ященко. Ездила на машине с рабочими.

Клиросное послушание несли: матушка Раиса Кадомцева (она хорошей певчей была, с музыкальным образованием), Христина Макаровна Горных, Раиса Кондратьевна Климина, Евдокия Кондратьевна Голубева, Ольга Илларионовна, Маргарита Боронина, Александр Игонин, Мария Николаевна Расковалова. Позднее пели на клиросе Нина Егоровна Бычихина, Фаина Николаевна Кузьмина.

Когда о.Николая Кадомцева освободили от должности настоятеля в апреле 1990 г. служить в молитвенном доме три воскресения приезжали по очереди о.Иоанн, о.Феодор и о.Александр.

Учились всему на ходу, люди добрые помогали. А.И. Лобанова вспоминает: «Меня выбрали председателем ревизионной комиссии. А какой я председатель? Три класса всего закончила. Обещали асбестовскую на это место найти, так и не нашли. Казначеем сначала Е.Н. Ширяева была. Евгения Филипповна (староста) тоже не очень грамотная была. А надо было отчеты составлять, акты на списание, акты на наценку.

Первый отчет помогала составить бухгалтер из Камышлова, пришлось туда съездить. В земельный отдел ходила, в Госбанк, они мне помогали. Потом бухгалтером выбрали Маргариту Боронину, а казначеем я продолжала и в новом храме, пока не заболела …»

Кассиром была Анна Алексеевна Гачегова, позднее – Фаина Николаевна Кузьмина.

Кадило батюшке подавала сначала Анна Ивановна Никитина, потом Анна Федоровна Казачинская.

Много трудились Анна Филипповна (сестра Евгении Филипповны), Софья Михайловна Шабайлова, Мария Дмитриевна Верхотурцева, Параскева Федоровна Голубева.

Анна Кузьмовна Меткалова стирала на алтарь и батюшку.

Елизавета Семеновна Шулятьева дежурила, стояла у подсвечников, ходила с тарелкой – пожертвования собирала.

Екатерина Александровна Лаптева пекла просфоры, ходила с тарелкой, дежурила, читала поминальники.

Мария Яковлевна Говорухина была ризничной, шила облачение на батюшку и алтарь.

Марфа Ивановна Кострова готовила еду.

Печку топили углем, истопницей была старушка Параскева.

Много народу приходило в те годы в молитвенный дом. В воскресные и в праздничные дни помещение не вмещало всех приходящих на церковную службу. Верующие не теряли надежду, что когда-нибудь обретут возможность молиться в настоящем храме.

Решение этой задачи выпало на долю о.Павла Алабушева, назначенного настоятелем прихода в мае 1990 года. А в 1991 году стараниями о.Павла началось строительство храма около автовокзала.

Молитвенный дом продолжал совершать все богослужения до 27 июля 1995 года, т.е. до перехода церкви в новый храм.

Сегодня этого дома уже нет. Вместо него взметнул свои «золотые» купола величественный храм в честь иконы Божией Матери «Умиление». Но многие асбестовцы знают и с теплотой вспоминают этот первый после многих лет безбожия очаг православия в Асбесте, с которого начиналась история храма во имя равноапостольного великого князя Владимира.

Многолюдно было в этом молитвенном доме и по домашнему уютно. Топилась деревенская печка, хлопотали старушки. Очень много асбестовских ребятишек в 90-е годы получили в нем святое крещение. Сейчас они выросли, стали взрослыми, самостоятельными людьми, некоторые из них выбрали нелегкий путь священства (например, Вячеслав Буторин, Дионисий Симонов), другие являются активными прихожанами православных храмов.

15 января 1993 г. Приходским собранием был принят Гражданский Устав Князе-Владимирского прихода и утвержден управляющим Екатеринбургской епархией Русской Православной Церкви (Московский патриархат) епископом Никоном.

Молитвенный дом на улице Луговой был построен с Божией помощью на собранные пожертвования благодаря неиссякаемому энтузиазму православных верующих и, в первую очередь, его организаторов.

В этой главе упомянуты имена далеко не всех, кто принимал участие в организации и строительстве молитвенного дома. Да простят они нас за это. Низкий, земной поклон всем принимавшим участие в возрождении православия в Асбесте и вечная память тем из них, кого уже нет с нами.

This slideshow requires JavaScript.

История строительства Князе-Владимирского храма

Молитвенный дом в Асбесте открылся в 1988 году и сразу стал местом притяжения православных верующих, количество которых увеличивалось с каждым днем, а места в нем было мало. Пошли разговоры о том, что надо строить новый настоящий храм.

Отец Павел Алабушев вспоминал: «Рукоположили меня в иереи в 1990 году. Предложили несколько мест для служения, но я выбрал Асбест, хотя не знал, что это за город, за приход. Подумал, что Асбест ближе к Михайловску, к дому. Приехал в Асбест на машине, ищу храм Божий. Говорят: «Дом с крестом». Едва нашел, убогий такой храм против Шадринского. Дал согласие служить здесь. Задумался: что же я тут построю? А ведь без этого не обойтись. Словом, мысли всякие и сомнения были, конечно. Мало помалу стал обживаться, службу вести».

А разговоры о строительстве новой церкви стали набирать силу. Верующие смелее стали выступать с идеей строительства. В газете «Асбестовский рабочий» была опубликована подборка их писем. Вот что они высказывали. В. Свалова: «Нам, верующим очень обидно, что в городе есть только молитвенный дом, а вот постоянно действующей церкви нет. А ведь помещение молитвенного дома не приспособлено для совершения церковных обрядов. Нередко, особенно в праздничные дни, людей приходит столько, что не могут попасть на службу и вынуждены стоять на улице».

В более резкой форме высказала свои мысли Т. Симонова: «Мы все кричим: нужно возрождать культуру. Но разве можно это сделать, если не построить в городе Храм Божий? Считаю, что только с его появлением возродятся нравственные, культурные, духовные силы в народе.

А мы лучше будем приглашать в город иностранных миссионеров да предоставлять им за валюту Дворец Культуры. Но разве Иисус Христос ходил с гитарой по городам и весям? И никто не задумается, что иностранные «пасторы» приезжают к нам для того, чтобы оторвать наших людей от православной веры.

Обращаюсь ко всем горожанам – помогите выстоять и построить Храм Божий. Это будет наше спасение, путь к миру и братолюбию».

От разговоров подошли и к делам. Отец Павел стал пробивать вопрос о строительстве у городских властей. Вот что он вспоминал: «В начале 90-х годов храмы строить и восстанавливать стали, дошло это и до горисполкома. Вызвали меня, спрашивают с усмешкой: «Как строить будете? Вот доделывайте храм в Брусянах, там и молитесь». Вывели меня из терпения, говорю: «Не нужен храм в Асбесте, так и скажите!».

И все же дело сдвинулось. Не считаться с верующими становилось невозможным. Была создана городская комиссия во главе с В.А. Власовым по определению места будущего храма. Отец Павел продолжал: «Комиссия возила меня по пяти местам в городе, предлагая их под строительство храма.

Первое место предлагалось около существующего городского морга, через дорогу. Мол, вырубить мелколесье и строить. Но это же далеко и в стороне от города. Отказался.

Второе место – на улице Луговой, в конце ее, там, где ныне магазин. Но там же проходит линия ЛЭП, тоже не дело.

Место около ЗАГСа, там, где сейчас автостоянка, мне понравилось – самое то! И на горке, и в центре. Но тут комиссия стала отговаривать, дескать, карьер уже подходит, у вас от взрывов стекла повылетают. Да и два дома частных надо было сносить, а жилье предоставлять за счет церкви. Опять не устроило.

Место на улице Мира, где торговый комплекс «Нептун». Тоже не подошло, там же церковь потеряется среди девятиэтажек.

Наконец, остановились здесь, у автовокзала.

Я, понимая всю свою ответственность, согласился. Подумал, что лучшего ничего не найдут. А место здесь было: топь, болото, ягоды росли… Так определилось место под храм.

И вот 17 февраля 1991 года в Прощеное воскресенье при большом скоплении асбестовцев был совершен молебен по случаю воздвижения Креста и освящения места закладки храма. После этого события стали поступать пожертвования от населения. В коммерческом банке был открыт специальный счет для строительства храма.

У старосты церковной общины Е.Ф. Беспаловой были связи с кооперативом «Универсал», с ним заключили договор о строительстве, он и стал подрядчиком. Председатель кооператива И.Н. Бекетов выделил мастера по земляным работам Марченко. В июне 1991 года был вырыт котлован, подведена ЛЭП. Пригласили владыку Мелхиседека, архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского на освящение котлована под строительство храма. Утром 21 июня в день освящения приходим, а котлован залит водой. Срочно нашли насос, воду откачали, кругом подсыпали щебнем, половиками застелили. Приготовили памятную плиту с надписью, временный деревянный крест. Словом, освящение совершилось, можно было строить.

Храм, аналогичный нашему, первым стал строить отец Виктор в г.Первоуральске. Мы с ним служили в Шадринске, знакомы были. Он познакомил меня с проектировщиком своего храма Соловьевым, который жил и работал в Свердловске. Проектом храма занимался, как частное лицо.

Отец Виктор дал мне чертежи храма, по которым стали строить.

Наш городской архитектурный отдел привязку храма сделал, но просчитались, чуть было на центральный водовод храм не поставили. Я понял это, когда колонку делали, водовод искали не в том месте. А курировать строительство никто не взялся, до всего доходили сами.

Как бы то ни было, стройка началась.

Строительное подразделение М. П. «Перспектива» (начальник А.Я. Величко) кооператива «Универсал» выделило бригаду каменщиков, которые выполнили «нулевой» цикл и выложили стены до окон первого этажа.

Стройку вели без строгого подхода к строительным нормам, без проектно-сметной документации и при отсутствии лицензии у подрядчика. Конкретные сроки сдачи храма в начале строительства не были оговорены.

Кооператив сам снимал деньги с расчетного счета храма. С деньгами было туго, не раз обращались к администрации города с просьбой освободить кооператив от налогов, а деньги направить на стройку. Но с нами не согласились».

Приводим текст обращения в ноябре 1990 г. о.Павла Алабушева в Асбестовский городской Совет народных депутатов:

«Уважаемые народные депутаты! Благодаря настойчивости верующих и с благословения Господа Бога принято решение о строительстве православной церкви в г.Асбесте. К сожалению, накопление средств на строительство идет медленно. Мы обратились за помощью к ряду предприятий и организаций города и нашли сочувствие кооператива «Универсал». Кооператив не только готов взять на себя строительство и частичное финансирование церкви, но и предлагает изыскать средства на строительство при условии предоставления кооперативу налоговой льготы.

Уважаемые народные депутаты! От имени тысяч прихожан молитвенного дома Князе-Владимирской русской православной церкви прошу ходатайствовать перед горисполкомом от освобождения кооператива «Универсал» от налога за IV квартал 1990 года с тем, чтобы средства от налоговой льготы направить на строительство церкви.

Да благословит Вас Господь!»

На это обращение председатель горисполкома Ю.Г. Пинаев ответил, что исполнительный комитет не имеет возможности и законного права освободить кооператив «Универсал» от налога для финансирования и строительства церкви в г.Асбесте, т. к. «средства от налогов предприятий и кооперативов являются доходной частью городского бюджета и предусматриваются, как расходы государства на решение социальных вопросов для всех жителей, независимо от вероисповедания».

Отец Павел продолжал: «Отношения с «Универсалом» постепенно прекратились. Мы остались ни с чем. Здание было выложено только под окна. Каменщиков они забрали, один Юрий остался, ему храм платил. Он кладку вел, ему помощников давали. А нужна была лицензированная бригада, но где ее было взять? Подъемный кран кооператив тоже сразу же забрал, за него надо было платить управлению механизации УМ-6.

Стали строить своими силами. А «свои силы» — это 10-15 бабушек, которые ежедневно выходили работать, менялись, конечно. Энтузиазм был большой. Все подсобные работы выполняли эти добровольные помощники. А основной работник – каменщик не всегда был «в форме».

А средства на стройку как добывали? Больше, конечно, рассчитывали на пожертвования, с кружкой ходили. Были в этом деле свои энтузиасты. Певчая Ф.Н. Кузьмина вспоминает: «Серафима Александровна Пенягина много потрудилась на сборе денег. Никакой погоды не боялась: ни дождя, ни мороза. Кружку наденет на себя и идет туда, где народ собирается: в магазины, на автовокзал, на остановки. Придет иной раз расстроенная, не каждый ведь готов что-то пожертвовать, а то еще и отругают. Да и здоровье стало сдавать. Говорили ей: «Может, хватит с кружкой ходить?» А она: «Ой нет, буду, пока пять «лимонов» не наберу». А потом и после пяти миллионов еще много собрала».

Помогали и мелкие предприниматели, магазины, малые предприятия, простые горожане. Люди искренно желали помочь строительству, давали, кто сколько может, некоторые по 500 рублей и даже по тысяче. Матрена Павловна Стукова после смерти сестры Анастасии продала ее квартиру, а деньги пожертвовала на строительство храма.

Но появились и другие люди, что не прочь были поживиться на этом благородном деле, так называемые самозваные «сборщики». К примеру, на 4-й фабрике в день получки деньги собирал мужчина лет сорока, а во Дворце Культуры на собрании пенсионеров некто тоже обращался за «помощью» на строительство храма. Отец Павел даже выступил с заметкой в «Асбестовском рабочем» — «Обирают церковь». Он предупреждал горожан о появившихся мошенниках.

Не все относились к проблемам стройки с должным пониманием и участием. Например, Управление механизации № 6 опечатало свой кран, что стоял на стройке, без него работать было невозможно. Церковь предлагала найти своего крановщика, оплачивать его работу, но Управление не пошло на это, хотя техника стояла свободной. А стройка простаивала. О состоянии дел на ней неоднократно писала городская газета «Асбестовский рабочий». Авторы – А. Попова, В. Синявский, Ю. Марченков били тревогу, обращались и к властям, и к простым горожанам. Писали в газету и прихожане. «Я, Служаева Н.В., являюсь членом приходского совета асбестовской православной церкви. Постоянно бывая в молитвенном доме, чувствую – люди словно проснулись от долгого сна, приходят к нам, чтобы принять участие в службах. Все средства, которые составляют доход от служб, направляются на строительство новой церкви. Но финансов не хватает. Без помощи просто не обойтись. Призываю администрации города и поселков прислушаться к нашим просьбам».

Отец Павел неоднократно обращался к главам города того времени Ю.Г. Пинаеву, В.К. Клостеру со своими проблемами. И они, никогда не отказывая прямо, собирали совещания, обещали кое-что, но существенной помощи было недостаточно.

Можно было и их понять, время было тяжелое, начало 90-х годов. Из-за того, что предприятия стали «сбрасывать» социальную сферу на плечи городского хозяйства, резко возрос дефицит городского бюджета. Да и отношение к храму чаще всего было, как к заурядной стройке, его возведение считалось частным делом прихожан. Оставалось надеяться на тех руководителей предприятий, кто не зачерствел еще душой, не остался равнодушным к святому делу. И такие люди были.

Здесь нельзя не упомянуть добрым словом директора АО «Заречный» А.А. Ширыкалова. Он оказывал большую и постоянную помощь во все время строительства храма. Ведь что является на стройке основным материалом – кирпич. Везут его на перевалочную базу, один-два поддона стройке оставят. И все отпускали подешевле или совсем бесплатно. Г.П. Семенов, нынешний алтарник, а тогда один из самых активных строителей, вспоминает: «Как-то с неделю не работали, материалов не было, денег тоже. Тут Софья Михайловна Шабайлова подходит и говорит: «Поехали за кирпичом». На машине поехали на кирпичный завод. А там у них гора кирпича была, некондиция. Вот и отбирали сами, возили, здесь разгружали. Дня два-три так ездили. Стены стали выкладывать».

Особенно тяжело в те годы было отцу Павлу. Ему приходилось кроме того, что надо было совершать требы, службы, но и постоянно быть «прорабом», осуществлять контроль за стройкой, снабженцем – заключать договоры, доставать материалы, уговаривать спонсоров, обивать пороги высоких кабинетов. В беседе с нами он не без горечи шутил, что мог бы работать инженером – строителем, столько всего набрался на строительстве.

На стройке работала бригада Олега Фенстора: он с сыном Сергеем, электрик Вениамин Буто и сварщик Николай Мальцев. Работники они были опытные, занимались разными работами, в т.ч. установкой и наладкой систем отопления в коттеджах. Когда они пришли на стройку, подвал был уже, шла кладка стен. Из воспоминаний о.Павла о том времени:

«Бригада предложила делать котельную, чтобы зимой работы не останавливать. А проекта на котельную не было. Они на словах обрисовали, как что пойдет, куда трубы проложат. Я не мог постоянно находиться на стройке, надо было требы совершать, деньги зарабатывать, ездить договариваться насчет материалов и т.д. Контролировать бригаду времени не хватало. Однажды приехал, а они в алтаре трубы начали укладывать, когда пола еще не было. А ведь когда пол сделают, трубы ниже его окажутся и что толку от них будет? Крепко с ними поругался, они даже уходить собрались. Но все же вышли из положения – приямок сделали.

В другой раз приезжаю, смотрю, они шпиль на звоннице сделали как бревно, а надо на конус. Опять поругались. Исправили, по низу доски набили, опалубку подтесали. Все равно не так получилось, как хотел».

Изготовлением большого купола, подъемом его на храм и бетонированием тоже бригада Фенстора занималась. Сначала все работы выполнялись на земле. Им помогали прихожане. Пришлось бригаде заниматься и другими работами: изготовлением и установкой лесов и подмостей, когда начались внутренние отделочные работы; подъемом и подвешиванием большого паникадила. Эту работу выполнили вдвоем Вениамин Буто и Николай Мальцев.

Когда бригада ушла со стройки, остался только В. Буто по просьбе о.Павла, который ценил Вениамина, как «мастера на все руки». Был он электриком и сантехником, столяром и плотником, занимался разными работами, отвечал за энергохозяйство храма. Проработав в храме несколько лет, уволился в 1999 году, оставив добрую память о себе.

Продолжим воспоминания о.Павла о строительстве храма:

«В первые годы после постройки все боялся, как бы чего не случилось. Ведь на одном куполе бетону десятки тонн. По делу-то бетон должен быть одной марки, заливать его надо кольцами. А приходилось все – скорей, скорей. Привезут бетон, вывалим его наверху из рикши, ровняем. Потом ждем день-два, не дают раствор. Какой там одной марки! Рады были всему, что дают. Плиты, лестничные марши – все наполовину из некондиции давали, это и сейчас можно заметить. Просил у администрации хоть какого-то куратора, все бесполезно.

А как с дренажом получилось? Его никто не предусмотрел, гидроизоляции в проекте не было. А место было сырое, болотина. Все лето воду брали из рытвины. Сколько отходов строительных, щебня навозили сюда, засыпали. Для дренажа не однажды канавы рыли, щебенкой забивали, камнями. Вода постепенно ушла и сейчас ее нет.

Вот так и строили. Боялся, что пройдут год-два, храм усадку даст. Но, слава Богу, ничего такого не случилось, столько лет уже стоит … чтобы зимой работы не останавливать.»

Далее отец Павел рассказал, что постепенно предприятия стали активнее помогать стройке. Хорошо и постоянно обеспечивал транспортом А.В. Пичугин, директор АО «Автомобилист», его начальник отдела эксплуатации Г.А. Лошкарев.

Кооператив «ЖБИК» (Директор В.А. Минаев) помогал бетоном, цементом, «рифленкой» — арматурой для купола. Он же выделял в форме благотворительности из некондиции свои изделия: плиты, марши, перемычки.

Охотно оказывал помощь директор завода металлоконструкций (АЗМК) В.И. Шаргин. Вот как благодаря ему были изготовлены два больших колокола для храма. На АЗМК поступил заказ из Каменска-Уральского. Заказ он выполнил, а расчета не получил. Тогда В.И. Шаргин решил в счет долга колокола заказать. Работа эта обошлась в сумму свыше десяти миллионов рублей. Отлила колокола фирма «Пятков и Ко». А материалом для них послужил лом меди, конфискованный в Асбесте у каких-то расхитителей. Использовать его для церковных нужд разрешил горисполком. «И вообще, — говорил о.Павел – АЗМК хорошо помогал. Все основные балки каркаса они сами сваривали и привозили к нам «за малые копейки».

Хорошо помогало Асбестовское карьероуправление (В.А. Савин). От него стройка получала щебень в таком количестве, сколько надо было и все в форме благотворительности.

На льготных условиях и в большом количестве отпускал древесину Лесопункт (директор А.Г. Санников). Хорошо помогал древесиной и пиломатериалами Мехлесхоз (директор М.В. Вылегжанин), в основном, в форме благотворительности.

На РМЗ (директор А.Г. Худяков) кресты для куполов сделали. Они же банки (рикши) под раствор давали во временное пользование.

Деревянные изделия: рамы, двери делали на ДОКе 101-го квартала.

Кооператив «Гранит» мраморную плитку и крошку давал. Когда заливали полы, крошку добавляли.

Стеклом обеспечил комбинат «Ураласбест», а застеклить и поставить рамы выделил двух человек «Асбострой» (Л.А. Шапиро).

Неплохо помогала автоколонна № 1 комбината «Ураласбест» (начальник Говоров А.И.). Они выделили подъемный кран, который подъезжал после своей работы на стройку. Крановщику платила община, но деньгами он не брал, только одной «валютой» — водкой. Вот и закупали ее побольше, что тоже тогда было непросто.

Помогали денежными средствами также мясоперерабатывающий завод, цех розлива безалкогольных напитков, фирма «Комтекс», магазины «Рябинушка», № 10 и другие, семья предпринимателей Эристов.

50 тысяч рублей выделила и администрация города на оплату строительных механизмов.

Строительство храма, хоть и медленно, но продолжалось. Первым и, можно сказать, главным помощником о.Павла был во все время строительства Георгий Данилович Малий. [1]

Бывший работник фабрики № 6, инвалид, участник Великой отечественной войны, он стал неутомимым снабженцем и организатором работ. Все добровольные помощники, участники строительства вспоминают о нем